Клуб "ЛитКон"

Кстати, да, давно примелькавшееся словечко, о котором все только догадываются. И я не исключение. Тоже понимаю, как аналог фокуса, применительно к повествованиям, и, мб, игра слов - вокал/фокал. Как по фото или видео можно догадаться, откуда велась съемка. Когда самого автора в произведении нет, суть даже не в том, что нет персонажа, повествующего от первого лица или рассказчика. Рассказчик-то вот в данном случае как раз есть и почти осязаем. Но поиск автора - это такая бонусная увлекательная игра для своего рода гурманов. Автор же он не только фотограф, оператор, он еще и режиссер, как минимум. И в литературе заодно и сценарист, и осветитель, и звукооператор, и художник по костюмам, и все такое прочее. Разве что не обязательно актер, или не обязательно актер в главной роли, в одной из главных ролей. Так, например, Печорин - это автор без сомнения (на уровне альтерэго), а вот Онегин - вовсе нет или не вполне автор, поскольку автор там сам по себе, между строк, и еще насколько важный там автор персонаж. И все-таки фокал там ближе к Онегину, чем к Татьяне. Татьяну автор любит, она для него объект (любования, восхищения). С Онегиным он дружит, и в этом гораздо больше субъективного.



Очень интересные рассуждения.

А в итоге мы имеем классическую (характерную для игры с самим собой) добросовестную ничью. Условно говоря, "Ты (,ребенок,) из дома не убежишь?" против "(я - взрослый, понимаю меру своей ответственности перед) Мне неловко перед Руфиной". И успокоительно-нейтральное "все разбежались, и все были счастливы" в эпилоге - тоже как бы говорит, что автор тут сторонний наблюдатель, с собственной волей. Ему уже пора было вставать и за куда более насущные дела приниматься, и посему взял, свернул историю в трубочку, и вежливо, с улыбкой, очень вовремя откланялся, оставив приятное послевкусие - пусть у читателей еще какое-то время звучат в голове голоса и интонации его героев. То автор - носитель и полноправный всех этих нюансов и героев. Его же и ждут в следующий раз. Без него вот этого настроения, вот этих занятных интонаций, негромких реплик и звуков и прочих приятностей, и едкой смешинки-пушинки в носу, от которой чихнуть очень хочется, не существует. Все это - только его, авторский голос.



Кто выиграл и за счет чего - неважно. И Львовна временно, тактически выиграла, затащив студента в постель, и стратегически проиграла, поскольку студент все равно в итоге не с ней. А надо оно ей было, чтоб он навсегда с ней остался? - ну, тоже вряд ли. А Толстов чего потерял, чего выиграл - незнамо-неведомо, при всем притом, что мы знаем о нем. И все это примерно так же необъяснимо, как, например, необъяснимо, откуда свалился в метель нежданный, неведомый гость в одноименной новелле, и прочие все счастливые случайности и разрешения в "Повестях Белкина". Заместо объяснения - характер автора, сам по себе подарок в каком-то случае, а в каком-то, быть может, наоборот, ходячие тридцать три несчастья и "горюшко ты мое, луковое". От личности или настроения автора зависит.



Ну в общем, интуитивно только можно, что автор, скорее всего, женщина, взрослая, и свитч, скорее Львовна, тут соглашусь. Почему-то только автора все время тянет еще и за мальчиков поиграть, и это автору очень даже неплохо удается. Не всем, кстати говоря, это удается - кому-то лучше, кому-то хуже. Иначе бы не существовало так называемой "женской" и "мужской" литературы. Тут дело даже, очень может быть, что не в мастерстве только. Большинство состоявшихся и зрелых авторов даже и не пытаются. Совершенно необязательно ведь это, если не ставить фокус от лица другого пола...



Он малость сыроват, как мне показалось. Как и авторская речь. Тут в стилевом отношении словно бы спешка, недоработка, поскольку очень видно, что автор еще как умеет складно, как в рифму. А здесь вот - не очень складно-музыкально и сбивки по ритму. И это единственный недостаток, имхо. Ритмы и размеры, по идее, должны быть разными у разных персонажей и авторского голоса. Но их соединение, переплетение должно создавать ощущение гармонии. Если это стилистически продумать, прочувствовать и немножечко проработать, композиция от этого тоже выиграет. Главное, чтоб сохранилось притом впечатление непринужденности, естественной легкости.

Об авторах.
Авторы бывают опытные и неопытные.
Неопытный автор, выложив рассказ на литературном сайте, не спит ночь, ждет первого отзыва. Дождавшись оного, выскакивает на сцену, делает реверанс, после чего сам долго и подробно рассказывает, какой смысл он пытался вложить в свое сочинение. После следующего отзыва снова прибегает, рассказывает, объясняет… Прямо изнемогает от мучительных усилий донести до читателя тот смысл, который он собирался вложить в сочинение. Собирался, пытался, старался… Но не вложил, раз потом все надо объяснять. Про это есть у Ильфа в «Записных книжках»:

Опытный автор совсем не таков. Он размещает свой опус и идет пить чай. Возвращается через полгода и говорит: «Выражаю мою глубочайшую признательность всем читателям, всем рецензентам!» Больше ничего не говорит. В полемику с критиками не вступает, от себя никаких объяснений и истолкований своего опуса не дает. Не дождетесь! Опытный автор…

Так вот, я вижу множество признаков, что Гертруда относится к сословию именно опытных авторов. Мы тут можем упражняться в филологии до посинения, автора этим из его убежища не выманишь.
Вот мы и будем упражняться в филологии до посинения – некоторые это занятие любят , а автор, похоже, такой, который не придет и не надает критикам по шее за то, что все их догадки неправильные, глупые, к тому же еще нескромные. Угадывайте на здоровье! Опытный автор смотрит издали и посмеивается. Я помню одного на форуме Соколов, который удачно выразился: я нарочно куплю театральный бинокль, чтобы смотреть на тебя только издали!



О диалогах.
Я видел это по телевизору, но в какие-то очень давние времена, поэтому не помню лиц, имен, не могу процитировать чужой рассказ с уважением к авторству. Какой-то из советских режиссеров, находящийся в ту пору (примерно середина 80-х) в зените славы, рассказывал, как он в молодости видел знаменитого режиссера Довженко. Блестящего ума был человек! Остро мыслил и умел найти точное и краткое выражение для своей мысли. У него спросили мнение об одном популярном тогда фильме. Довженко подошел к доске, взял мел, пошел вдоль доски, рисуя на ней длинную зигзагообразную линию – вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, такие зубья пилы, что-то вроде спрямленной синусоиды. Рисование он сопровождал словами: «Він йому говоре, а він йому відповідає... Він йому говоре, а він йому відповідає... Він йому говоре, а він йому відповідає...»

Рука Довженко идет вверх, рисует верхнюю пролуволну синусоиды: він йому каже… Рука Довженко идет вниз: він йому відповідає...
Слово «відповідає» по-русски значит «отвечает».
А доска в той аудитории была длинная.
Він йому говоре… а він йому відповідає... він йому говоре… а він йому відповідає...

И это был самый полный, самый точный отзыв о качестве этого фильма, о его поэтике, эстетике и стилистике. Так что даже самые большие дураки из находящихся в аудитории не посмели открыть рот и завопить, что все разговоры в этом фильме умные, исполненные глубокого смысла, в них решаются важнейшие проблемы современности. Неважно, умные разговоры или глупые. Фильм в любом случае глупый. Потому что непрерывный диалог – это однообразно, уныло, утомительно. Потому что в длинном диалоге мало драматургии, действия. Аристотель знал, в чем изюминка – события, перипетии, переходы от несчастья к счастью, от счастья к несчастью. А здесь все одно: він йому говоре… а він йому відповідає... він йому говоре… а він йому відповідає...

В одном из постов выше я немного наврал, сказал, что в рассказе «Короткая дружба» длинный диалог занимает почти всю последнюю четверть рассказа. Потом усовестился, решил сосчитать точно. Перетащил рассказ в Ворд, посмотрел статистику. Вытащил диалог в другое окно, снова посмотрел статистику. Оказывается, не четверть рассказа, а ровно пятая часть. Все равно много, тяжеловато. Она ему говорит, а он ей отвечает… она ему говорит, а он ей отвечает… Это плоховатое решение.

Электре тоже так показалось:


А зачем делать плохо, если автор умеет хорошо? Спрашивать об этом автора невежливо, к тому же бесполезно, не ответит. Надо подумать своей головой, почему выбрано не самое лучшее решение. Может быть, спешка и небрежность, а может быть, у такого выбора есть какая-то разумная причина. Надо задать себе вопрос: тебе не нравится? ты можешь предложить что-то лучше этого? Как у Довлатова: «спроси меня четко, по военному!»
Вот так:


О принципе «сделай сам».
Это как раз о намерении улучшить композицию. Не своего сочинения, а чужого, но как бы своими руками, в порядке эксперимента.
Спрашиваем себя, можно ли вместо длинного диалога обойтись одной репликой? Придумываем эту реплику, вставляем в надлежащем месте, смотрим, что получится.
Если не понравилось, задаем другой вопрос: можно ли вместо диалога подставить что-то другое – не разговоры, не прямую речь, а повествование о событиях, действиях, поступках, сопровождающееся изобразительными подробностями: портретами, пейзажами, интерьерами. Не драматургия, а проза. Ходили в ресторан «Пекин», ели китайские пельмени с непонятным пряными травами… говорили о Сэлинджере… официант попался скотина, хамил беспощадно, но чаевые требовал категорически… На другой день обедали дома, она варила суп, жарила котлеты, а его пристроила к подсобным работам: чистить картошку и вертеть мясорубку… За обедом опять говорили о Сэлинджере… Продолжили разговор о Сэлинджере за ужином, затем в постели… Примерно к пятому часу утра догадались наконец, куда на зиму улетают утки из Центрального парка…

Можно так писать? Так будет лучше или хуже? При некоторой смекалке можно найти ответ на эти вопросы самостоятельно. Автор всемогущ, он может отправить героя с героиней в койку моментально, без предварительных разговоров о Сэлинджере, но при этом будут нарушены два важных правила, два критерия, отчего рассказ вылетит в другой жанр, он будет уже не такой нежный и лирический, а более грубый, почти откровенно порнографический и сильно тематический. А если с разговорами о Сэлинджере, то рассказ тоже вылетает в другой жанр – это будет не короткий рассказ (23 тыс знаков с пробелами, то есть половина печатного листа, примерно 9 страниц книжного текста), а довольно длинная повесть. Такой милый бытовой реализм, с колоритом, с вниманием к деталям… Но уже без соблюдения классицистических единств места и времени (все в одной квартире в одни сутки), и двух персонажей будет уже маловато, придется звать на помощь дедку, бабку, внучку, Жучку… Понадобятся все: Руфина, Майка, старуха Наталья Ивановна, ее цыплята, моторист Юрка, его дочка Ирка, Герман Николаевич, муж Татьяны Львовны, негритенок из Голиковского переулка, а сверх того многие, которые ранее не упоминались. Другой жанр, это очевидно. Эпопея, прямо «Война и мир»…

Но теоретически более интересен первый случай – какие два правила нарушаются, если персонажей бросить в койку сразу. В учебнике теории литературы они не обозначены, но многие литераторы и любители литературы их чувствуют, а главное, умеют коротко и точно сформулировать, найти обозначение. Первое правило я бы назвал критерием Аверченко, а второе критерием Олеси.

Об этих критериях после, если меня не выпрут из этой ветки за оффтоп. В следующем посте только ссылка (длинная, неудобного формата) на рассказ Аверченко, где найден этот критерий (порнографичности), в коротких словах именуемый «и все заверте…».

Обещанная ссылка на рассказ Аверченко «Неизлечимые»
с классическим критерием порнографичности «и все заверте…»

https://ru.wikisource.org/wiki/%D0%9D%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%BB%D0%B5%D1%87%D0%B8%D0%BC%D1%8B%D0%B5_(%D0%90%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%BA%D0%BE)

Продолжение предыдущего.


О порнографичности. Критерий Аверченко.
Вот он, этот критерий, далеко ходить не надо:

Дальше все то же самое.
Он и она в подводном мире. Приключения водолазов в водолазных шлемах. Неподходящие для любви костюмчики. Но все же он заметил: ее полная грудь волновалась… упругие выпуклые бедра дразнили… и все заверте…

Исторический жанр. Он и она в боярском тереме. (По-нынешнему называется костюмная драма.) Она в кокошнике. Но ее полная грудь волновалась… упругие выпуклые бедра дразнили… и все заверте…

В мире насекомых. Она муха, он паук. Или наоборот, это все равно. Главное другое: полная грудь волновалась… упругие выпуклые бедра дразнили… и все заверте…

Ребята, это про нас!

Тематический жанр очень похоже устроен. Нужна хотя бы одна тематическая сцена, без нее никуда. Что-нибудь такое возбуждающее. Желательно, конечно, чтобы возбуждение было нездоровым, иначе неинтересно. Страстное что-нибудь такое, погорячее.

Исторический жанр. Костюмная драма «Барин и крепостная».

Рецензенты встречают такого рода сочинение недоброжелательно.
Самая умная барышня замечает мягко, что это не костюмная драма, а ролевая игра. Небось барин даже наручные часы снять забыл. Самая язвительная барышня высказывается короче: инда взопрели озимые. Другие критики еще категоричнее: дрочерская фантазия. Автор подросток пубертатного возраста. Школьник. Судя по орфографии, не старше седьмого класса. Услышав последнее замечание, одна барышня, не участвовавшая в публичном обсуждении, пишет автору в личку: хочу продолжения. Эта серия называлась «Саксонский фарфор», а следующая пусть будет «Севрский фарфор». Далее «Китайский фарфор». После фарфора можно взяться за хрусталь.

Поддержав автора, добрая барышня сама садится за стол и принимается за свой первый опыт в прозе.

Драма из современной жизни. «Репетиторша и старшеклассник». Бытовой реализм.

Мнения рецензентов прежние: никакой это не реализм, а дрочерская фантазия. Автор ученик седьмого класса. Без практического опыта в теме.

А чего они хотели? Разве можно обойтись без этого «и все заверте…»? Если кто-то и попробует, то ему же хуже.

Вот то-то же. Если «все заверте…», это плохо, а если не «все заверте…», тоже плохо, не хватает тематической жилки. Не до конца раскрытый потенциал. Все слишком спокойны, корректны, мало эмоций. Я знавал в свое время рецензента, который выражался прямее: ваниль голимая!

Это главное противоречие тематической литературы.
На старом тематическом форуме, которого больше не существует, была ветка, которая называлась «Проклятие Бертрама». Длиннейшая дискуссия с несколькими десятками участников (тогда было людно) как раз на эту тему. Бертрам (он же доктор Купер) когда-то сделал такое заявление: «Из того, что девушку высекли розгами, не сделаешь пятиактной драмы». Вот вокруг этого все и вертится. Он думает, что не сделаешь, а очень многим хочется именно сделать. Кому-то хочется писать, кому-то читать. Сублимация… Но у жанра какой-то изъян. Если писать сочно, попадаешь под критерий Аверченко: все заверте… А если писать вяло, то попадаешь под критику Олеси: нет углубления тематической жилки.

В рассказе «Короткая дружба» все довольно тихие, вежливые. Но стоит вычеркнуть длинный скучноватый диалог в конце, и этот рассказ с его мирной домашней атмосферой сразу вылетает в жанр «все заверте…» Сразу все становится ясно. Мало тематичности? Да сколько угодно. Живут двое под одной крышей, не очень друг другом интересуются, никаких томлений, страданий. Но стоит кого-то хлопнуть по попе в темном коридоре – и пошел гром по пеклу. Страсти кипят. Все дальнейшие события – эхо этого шлепка. Все понеслось, покатилось. Утром по попе, вечером в койку. Если еще и длинный разговор вычеркнуть, остается только «все заверте…» Он молча схватил ее за талию, она повернула к нему голову, ее глаза потемнели…
Если не Бертрам, так Аверченко.

Но в этом рассказе действует еще критерий Олеси. Не тот, что про недостаток тематической жилки, а другой, противоположный. О тематичности рассуждают многие, а Олеся как-то разок высказалась о благонравии повествования. Это интересное свойство. О нем в следующей серии.


Занятное свойство, редкое в тематической литературе, но как раз в «Короткой дружбе» оно есть.

Раньше полугода. Остальное правильно: глубочайшую.

Ух... Дали жару, Аполлон Александрович )! Только вот зачем вы подсказали Гертруде такой ответ )?

Давно хотела вот это прокомментировать, но просто какой-то упадок сил был... Вот вспомнился фильм, чуть ли не самый первый у Киры Муратовой - "Короткие встречи". Кто-то, наверное, сказал бы, что его целиком на своей харизме Высоцкий вытянул. Так-то оно так, но мне почему-то очень запомнился образ героини, которая всю дорогу по ходу фильма меряет шагами свое жилище, репетируя собственное выступление. Несколько первых фраз, заштампованных и скучнейших, ничего не значащих... И это рефрен. Невыносимая серость бытия). Если посмотреть на это дело с точки зрения композиции - ужасно просто, безыскусно. И можно точно так же, как Довженко, это дело описать, поскольку это простая череда пятен - серых будней и романтических). Но почему-то мило, и не надоедают эти повторы. Все прочее у Муратовой смотреть не могу.

И, да, череда счастий и несчастий - типичная для романов композиция - схематически тоже туда. Важна она - композиционная схема, крайне важна? Вот, я не знаю, чесслово. Но, скажем, я люблю очень один рассказ у Маркеса - "Утопленник" за то, что он весь, целиком легато-легато, как протяжная, однообразная песня, как акын). И не тот акын, который описывал Хрюкинд, а именно по мелодике акын. Вся суть - нашли утопленника и стали оплакивать да обряжать. И вот это оплакивание - от первого слова до последнего, можно сравнить с одной музыкальной фразой, которая постоянно повторяется. То есть еще более плоско, чем "американские горки", о которых Довженко, можно сказать, одномерно - красота неописуемая. Читаешь, словно заодно плачешь и, ощущение катарсиса на выходе)... Отчего это зависит? Не знаю, это чудо какое-то...

И уже 2000-е - фильм "Питер ФМ". Так и напрашивается почему-то на сравнение с "Короткими встречами". Вот там сплошной диалог, по ощущению 75% экранного времени. Это не роуд-муви, роуд-муви тут подчиненную роль играет, это именно длинный-предлинный, бесконечный диалог с битком набитыми в него благоглупостями. Это все равно как если бы рефрен репетируемой речи из "Коротких встреч" растянуть на 75% экранного времени. И так этот диалог надоедает и раздражает, что только случайно выпавший из руки телефон, угодивший не помню куда - то ли в Фонтанку, то ли в Мойку, вызывает несказанное облегчение). И вот парадокс - за одну эту маленькую и многозначительную деталь всю эту муру как-будто начинаешь любить, ну или, по крайне мере, радуешься тому, что высидел-досмотрел до этого места)))...

Увы, не смогу, наверное, прийти к какому-нибудь выводу, это просто примеры на тему о композиционном однообразии и простоте, в том смысле, что и простые и сложные композиции бывают одинаково уместны...